Андрей Еремин, ММК: На рынке нет отечественной ERP-платформы, которая бы отвечала всем требованиям крупных промышленных корпораций

Весной 2022 г. с российского рынка ушли западные разработчики промышленного программного обеспечения для организаций SAP и Oracle. Их системы использовала почти вся отечественная промышленность, включая энергетику, транспорт и другие отрасли. Удалось ли спустя полтора года российским предприятиям найти «суверенные» аналоги, в интервью CNews рассказал Андрей Еремин, директор по экономике «Магнитогорского металлургического комбината».

«Предприятия создают цифровые модели своих технологических объектов»

CNews: Какие цифровые технологии используют крупные предприятия в сфере промышленности?

Андрей Еремин: В российских промышленных компаниях уже широко применяются такие технологии, как большие данные, системы компьютерного зрения, VR/AR-решения, технологий локального позиционирования подвижных объектов в пространстве, промышленный интернет вещей, искусственный интеллект для моделирования и оптимизации технологических и бизнес-процессов.

Сейчас многие предприятия создают цифровые модели (двойники) своих технологических объектов и бизнес-процессов. Они нужны для того, чтобы воссоздавать варианты работы оборудования, выявлять потенциальные неисправности — и в конечном итоге принимать обоснованные решения о дальнейшем производственном сценарии. Еще активно развивается технология RPA: мы, например, внедрили больше 250 программных роботов, которые выполняют рутинные операции в функциональных и структурных направлениях, таких как учет и формирование финансовой отчетности, экономика и финансы, налоги, закупки, логистика и других.

CNews: На каком уровне автоматизации, на ваш взгляд, сейчас находится российская промышленность — какие именно операции и процессы уже давно автоматизированы, а какие только предстоит?

Андрей Еремин: Сегодня российская промышленность уже достигла достаточно высокого уровня в автоматизации процессов — предприятия инвестируют существенные средства в развитие этого направления и во многих многих производственных процессах уже применяются современные цифровые технологии.

Мы, например, в этом году запустили на промплощадке сетевую инфраструктуру промышленного интернета вещей. Создание единых цифровых экосистем станет следующим шагом на пути цифровой трансформации — как для нас, так и для других крупных предприятий.

Еще предприятиям нужно будет развивать цифровую инфраструктуру, работать над усилением мер по обеспечению кибербезопасности и, конечно, повышать квалификацию сотрудников, чтобы они могли успешно применять новые технологии.

Можно выделить основные направления, в рамках которых сейчас развиваются цифровые технологии — это управление большими данными и использование искусственного интеллекта.

Помимо цифровых технологий, крупные предприятия широко применяют ERP (Enterprise Resource Planning), PLM (Product Lifecycle Management), MES (Manufacturing Execution System), APS (Advanced Planning & Scheduling) и другие классы систем, которые оптимизируют производственные и бизнес-процессы предприятия.

Так, мы внедрили корпоративную информационную систему (КИС), и за счет этого перевели в цифру всю финансово-хозяйственную деятельность предприятия. Эта площадка объединяет 15 предприятий группы ММК и более 10 тысяч пользователей. Во всех производственных подразделениях внедрены полнофункциональные MES системы. Они интегрированы как по горизонтали, обеспечивая межсистемное взаимодействие по всей технологической цепочке производства, так и по вертикали: АСУТП — MES — ERP.

При этом MES системы — основной источник оперативных данных по производству для КИС. За счет этого мы обеспечили руководителей и технологический персонал компании инструментами для анализа производственных, технологических, финансовых, экономических цепочек — и принятия грамотных управленческих решений.

«Роботизация бизнес-процесса занимает от нескольких дней до 3 месяцев»

CNews: Сколько нужно времени и денег, чтобы снять рутинные задачи со специалистов отделов кадров, закупок, маркетинга и других?

Андрей Еремин: Для этих целей в группе ММК мы пользуемся программными роботами — объем затрат на их внедрение зависит от сложности бизнес-процессов, причем количество повторений той или иной операции никак не влияет на стоимость.

Роботизация несложного бизнес-процесса может занимать от нескольких дней до 3 месяцев. Но при этом крупные проекты устроены совершенно иначе — например, Цифровой офис сопровождения поставок металлолома на ММК, в котором задействовано уже более 30 роботов RPA, заменяющих работу логистов, коммерческой службы, финансистов, управления производством, юристов, бухгалтеров, программистов, экономистов, ответственных по договорам.

На реализацию проектов такого уровня сложности может понадобиться около года, а инвестиции составят несколько миллионов рублей, которые, правда, окупаются уже в первый год эксплуатации.

CNews: Как определить, будут ли оправданы инвестиции в такую автоматизацию?

Андрей Еремин: Хороший вопрос, и некоторое время назад мы постарались на него корректно ответить. Для этого мы провели большую работу с привлечением компетентных специалистов нашей компании и консультантов.

Самое главное — учесть все типы возможных эффектов полученных от автоматизации, это не всегда просто.

Эффект, выраженный в денежном эквиваленте, нужно рассчитать как для первого года эксплуатации, так и для последующих, и сопоставить с затратами на технологию.

Разберем на примере RPA — мы широко внедряем эту технологию в бизнес-процессы в группе ММК. Наш основной поставщик RPA-услуг совместно с дирекцией по экономике ММК и еще одной компанией разработали методику комплексного расчета эффектов от внедрения RPA-решений. Мы протестировали эту методику на всех наших программных роботах, и этот подход теперь активно применяем, когда нужно определить целесообразность роботизации каких-либо бизнес-процессов и операций.

Накопленный экономический эффект ММК с 2018 года составил более 370 млн. рублей, и это без учета потенциальных эффектов от рисков и внедрения альтернативных ИТ-решений.

CNews: Внес ли февраль 2022 года коррективы в стратегию цифровизации ММК до 2025 года? Какие именно? Как сейчас обстоит ситуация с импортозамещением основных решений?

Андрей Еремин: Мы продолжаем реализацию цифровой трансформации компании в соответствии с нашей стратегией цифровизации. Основной акцент в работе сейчас направлен на поиск программных продуктов отечественного производства. В прошлом году на «ММК» внедрили первое в металлургической отрасли России комплексное решение — цифровую модель бизнес-процесса для сквозного управления, мониторинга процесса снабжения на основе технологий Process mining, использующее имитационное моделирование и NLP-анализ. Оно стало примером успешного импортозамещения после ухода западного вендора с российского рынка. В качестве платформы было выбрано решение отечественного разработчика.

Цель проекта — оптимизация использования складских запасов, снижение продолжительности цикла снабжения и сокращение трудозатрат на обеспечение заявок производственных подразделений.

В рамках направления, посвященного большим данным, в 2021 году мы говорили о наших планах по созданию единого корпоративного хранилища данных. А в 2022 году в качестве технологической платформы мы выбрали решение российского разработчика.

«Российским вендорам нужно время на доработку функционала»

CNews: Справляется ли российское ПО с задачами роботизации?

Андрей Еремин: Однозначно справляется, но российским вендорам еще предстоит научиться работать с большим количеством программных роботов, наладить стабильную работу платформ и повысить устойчивость программного обеспечения.

Стоит отметить, что несмотря на высокие темпы импортозамещения, российским вендорам еще понадобится время на доработку функционала информационных решений, чтобы они соответствовали запросам рынка.

Самый масштабный наш проект по переходу на продукцию отечественных вендоров мы реализовали в прошлом году. Это была миграция всех наших программных роботов с западной платформы UiPath на российскую — без приостановки процессов. На начало 2022 года у нас было порядка 200 роботизированных процессов. Важным условием перехода было остаться в рамках бюджета, который был выделен на внедрение RPA до февраля 2022 года, и мы справились с этим.

CNews: Какие ниши в области промышленной автоматизации, которые сейчас требуется российским предприятиям, все еще пустуют и не заняты отечественными вендорами?

Андрей Еремин: Несмотря на то, что многие предприятия уже давно пользуются ERP-платформами отечественных поставщиков, на рынке еще нет решения, которое бы отвечало всем требованиям крупных промышленных корпораций. Российские же MES-системы хорошо показали себя в работе, и многие компании выбрали для себя полностью отечественное решение.

Больше всего сейчас проблем не с тем, что ниши промышленного софта пустуют, а скорее с тем, что существующие российские решения не всегда способны предложить ПО, которое бы учитывало специфику конкретной отрасли и требования бизнес-заказчика. Ключевая проблема в том, что требуется доработка существующих отечественных решений.

Фото: URA.RU