27 августа Председатель Алюминиевой Ассоциации Валентин Трищенко отметил 70-летний юбилей!

Посвятив большую часть жизни металлургии, он прошел карьерный путь, который может стать примером для молодых специалистов. Упорство, стремление к развитию, желание внедрять передовые технологии позволило Валентину Ивановичу стать одним из наиболее авторитетных российских экспертов в отрасли. Алюминиевый Вестник поговорил с юбиляром.

— Расскажите немного о себе – где родились, чем увлекались в детстве?

— Я родился в 1949 году на Украине под Киевом, где отец дослуживал свой армейский срок после войны. Затем мы переехали в Сальск – там отец стал мастером бурильных установок. В 50-е годы в Ростовской области шла интенсивная разведка угольных месторождений, и семья обосновалась в поселке Тацинский, где я вырос и закончил школу. В 1966 г. поступил в Новочеркасский технический институт.

— Возвращаясь к детству – каким ребенком Вы были?

— Самостоятельным, хулиганом точно не был! Уже с 3-4 класса ездил с ночевкой на рыбалку. В Ростовской области много прудов и полей, где хранятся стога сена или соломы. Я часто забирался на них и наблюдал за метеоритными дождями в ночном небе — в такие моменты становишься фантазером, мечтаешь стать летчиком или космонавтом. Вторая страсть – спорт. Я занимался разными видами спорта, начиная от шахмат и заканчивая футболом. В 8 классе получил второй взрослый разряд по шахматам и в институте 1 взрослый разряд по футболу. В моем детстве не было компьютеров и телефонов, и мы всем двором смотрели телевизор. Но самое интересное – это книги, я очень люблю читать! В то время их было достать не так просто – мне повезло, потому что мой отец был мастером, а для них подписка на какое – либо издание являлась обязательным. Раз в квартал, месяц или полугодие. Отец стал обладателем полного собрания сочинений Толстого, Пушкина, Марк Твена, Фенимора Купера, Лопе де Вега и других писателей, которых я прочитал еще в детстве, что очень помогло в учебе.
Будучи страстным футбольным болельщиком, особенно следил за игрой СКА Ростов, многие футболисты которого играли в сборной Советского Союза. С 8 класса я уже играл за сборную поселка и часто ездил на областные соревнования. Утром садишься в грузовик и едешь 100 — 200 км, вечером играешь, а ночью – обратно. Играли в поле, часто не было раздевалок, вместо трибун стояли несколько рядов лавочек. Тем не менее, зрителей было достаточно. Даже выпускной по физике проходил так: пока я в течение 15 минут отвечал на билет, около школы меня уже ждала команда, чтобы ехать на соревнования. Вообще, вокруг спорта строилось многое, и для меня спорт многое значил.

— Вы могли бы стать профессиональным футболистом…

— Может быть. Сразу после поступления меня пригласили играть за сборную института, и многие ребята из институтской команды в дальнейшем выступали в командах класса А и В. То есть уровень был очень высоким.

— Как начался Ваш трудовой путь?

— После института, как тогда было принято, у нас ежегодно проходила практика, во время которой мы работали разнорабочими, сварщиками, слесарями, станочниками, что позволило освоить основные производственные процессы. По образованию я инженермеханик, а специальность звучит как «Технология машиностроения, металлорежущие станки и инструменты». Получив такую профессию, я мог работать и конструктором, и технологом, и мастером на любом машиностроительном предприятии. Кроме того, она давала общие представления о металлургии, сварке, литье и термообработке.

— После института Вы попали в армию…

— В декабре 70-го года мне объявили, что я ухожу в армию. У нас была военная кафедра, и отбор в армию проводился таким образом, что отбирали «нечетных»: первого, третьего, пятого… А я был 27-й! Нас отправили не по распределению на предприятия, а в армию. Сборы я проходил в Тирасполе, там мне присвоили звание лейтенанта, и я попал в Забайкальский военный округ, где служил в качестве командира взвода, инженера дорожной роты саперного батальона. Вспоминаю армию как хорошую школу, которая приучает к планированию и навыкам руководства людьми.

— После армии – металлургия?

— Вернулся в Белую Калитву — жена уже работала на Белокалитвинском производственном металлургическом объединении. Огромный завод численностью 12 000 человек, выпуск продукции которого в 1989 году достигал 330 тыс. тонн – показатели сопоставимы с объемом, производимым сегодня Аркоником СМЗ и КУМЗом вместе! Начинал работать в должности технолога в инструментальном цехе и занимался технологией производства на участке новой техники, потом стал мастером участка, начальником инструментального бюро завода, а затем назначен заместителем начальника цеха по технической части и главным контролером завода. Отвечал за качество продукции, которую выпускал завод. Два раза обучался в Германии на менеджера по системе управления качеством предприятия. А в 1987 году Советский Союз пригласили к участию в Международной Всемирной Конференции по качеству в Дублине – это был период зарождения системы ISO 9000. Конференция подтвердила мое убеждение в том, что система качества и управление – это взаимосвязанные элементы. В 1988 году я обратился к генеральному директору с предложением о внедрении ISO 9000. Мы начали плотно заниматься этой системой – сертификат ТЮФ получили в 1996 году. Решение о внедрении системы менеджмента качества помогло заводу и Белой Калитве благополучно пережить перестроечные времена.

— Оттуда Вы перешли на КУМЗ?

— В 1997 году мне поступило предложение поработать на КУМЗе в должности исполнительного директора. В подчинении были все производственные цеха, инженерные службы. Это был интересный, насыщенный событиями период жизни. Когда я приехал, объем выпускаемой продукции на КУМЗе составлял 17 тыс. тонн. В 2000 году этот показатель вырос до 56 тыс. тонн. В Каменске-Уральском я проработал до 2003 года и ушел на завод по выпуску автотракторного оборудования.

— В 2016 году Вы пришли в Алюминиевую Ассоциацию. Какие задачи были в тот момент первоочередными?

— Перед Ассоциацией стояла амбициозная цель по развитию перерабатывающей промышленности в России и повышению информационной осведомленности о тех продуктах, которые выпускаются в стране, а также совершенствованию нормативно-технической базы в области стандартизации и технического регулирования. Считаю, что Ассоциация проделала большую работу в этих направлениях. В 2016 году в Ассоциации было всего 46 предприятий, сейчас – 110, что говорит об интересе со стороны организаций. Несмотря на все экономические и политические трудности, мы неуклонно двигаемся вперед – за время существования Ассоциации рост внутреннего потребления алюминия повышался на 100 тыс. тонн ежегодно.

— Вы классический советский гражданин – как удалось встроиться в новую систему?

— Я прежде всего технарь. Когда работал начальником инструментального бюро, завод заключил контракт с немецкой стороной на покупку современного оборудования для фрезерования больших слитков. У нас была программа по производству плит для широкофюзеляжных самолетов Ил-86 и АН-122 «Руслан», у которых расстояние от земли до киля составляет 27 метров! Представляете, какая махина – я спокойно мог заходить в крыло! Колебания крыла такого воздушного судна в полете может составлять до 1.5 метров! После того, как я стал начальником бюро и необходимо было ехать в заграничную командировку, в течение двух недель приняли в кандидаты в члены партии- беспартийного бы не отправили.
С высоты прожитых лет не думаю, что многое изменил бы в своей жизни – считаю, что приносил пользу там, где я работал.

— Кто на Вас оказал наибольшее влияние?

— На формирование характера оказало влияние множество факторов. Приведу один пример: когда работал мастером на заводе, ко мне обратился главный технолог Эпштейн Григорий Григорьевич и предложил стать начальником инструментального бюро. Для меня это был своего рода вызов, ведь такая должность требовала строгой дисциплины, самоотдачи и изучения новых областей металлургии. Так вот, в течение полугода я в письменном виде подготавливал и докладывал своему руководителю, что сделано за день, что нового узнал, какие научные материалы прочитал, а также планы на следующий день. Этот человек сыграл огромную роль в становлении меня как специалиста, заложил системность мышления и внимание к деталям. Многому я научился и у Сафарова Георгия Самуиловича, который в то время был генеральным директором завода. В 1984-85 годы он назначил на ключевые руководящие позиции завода молодых специалистов – в числе прочих я стал директором по качеству. Именно молодежь предложила много инновационных решений, которые впоследствии оказали большое влияние на развитие отрасли в целом (системы качества, ISO и др.).

— Помните свой первый автомобиль?

— Первой машиной была Таврия. Права я получил в политехническом институте – в то время офицер должен был уметь водить автомобиль. Учился на ГАЗ-51.

— В армии служили рядом с домом?

— Почти (улыбается). Нас направили в офицерское общежитие на станции «Дивизионная» в Забайкальске, в здании которого когда-то дислоцировалась Семеновская дивизия Колчака. В то время это были конюшни, в советский период их переделали в офицерское общежитие. Погода часто была суровая. Однажды выпал выходной, решил – поеду в город (12 км до Улан-Удэ). Оделся очень тепло: рубашки, майки, полушубок – все как полагается. И вот, стою утром на автобусной остановке – вокруг никого, солнце, тишина. Вдруг иголкой кто-то в бок как «шуранет»! Поворачиваюсь – нет людей. Что за чертовщина? А это мороз такой был – «пробивало» любую одежду. Особенно трудно было на учениях в феврале, доходило до -40 мороза – холодина! Ветра такие, что камешки в воздухе летали. Надо стоять, а зуб на зуб не попадает.

— Как терпели такую погоду?

— Спасался тем, что в моем отряде обеспечения движения была машина БАТ-1 на базе танка Т-56. В кабине противоатомная защита, т.е. делается избыточное давление, чтобы воздух со стороны не проникал, а только из фильтров: теплый, хороший. И все сослуживцы всегда: «Валь – мы с тобой». Набьемся туда – греемся и снова «в бой»!

— Расскажите про самый запоминающийся случай из армейской жизни.

— Армия – такое время было, все молодые, легкие на подъем. Историй масса на самом деле. У БАТа впереди огромная лопата, чтобы проделывать путь в непогоду. В походном состоянии она закидывается назад, а впереди есть нивелирующий «башмак» — весом килограмм в 150-200. И вот, командир машины его не закрепил. Завершаем учения, ставим на стоянку, а башмака нет. Командир батальона направляет назад. Приезжаем в одну деревню – нашли. Любителей металла в деревнях всегда много было, но тут-то кто такую громадину утащит? Поставили, закрепили – едем в часть. И не обратили внимание, что утром дорога еще в снегу была, а когда тысяча машин прошла, мороз стал сильнее, дорога превратилась в лед. Торопимся, едем быстрее, а впереди поворот – 90 градусов. С одной стороны – река, с другой стороны – дом. Там умные люди жили, видимо не в первый раз уже, стояли здоровенные бетонные заграждения (600 на 600). И вот наш танк совсем не тормозит, влетает на это заграждение, наклоняется и ударяет мультипликаторами (метра по полтора, вперед выдаются) в избу. Все – остановились! Отъезжаем, иду к избушке – нет никого.

— Что потом?

— Понимаю – надо докладывать. Доехали до дома, на котором флаг красный развивается – сельсовет. Нахожу председателя, рассказываю. Он меняется в лице: «Это ж дом мой матери!». Помчались с ним вдвоем – дверь открывается, старушка выходит, но молчит. Живая!
Потом была переписка, в итоге договорились построить новый дом. Взял с собой 12 солдат и сержанта — месяц мы строили избу. За успешную работу председатель колхоза подарил бочку омуля, которую мы потом в части с удовольствием разделили с однополчанами.
В армии в батальоне провел год, затем перевод в спортроту — играли на первенство Республики Бурятия Забайкальского округа в хоккей, футбол.

— Расскажите о своей семье…

— Мне пришлось много поездить по стране – моя жена даже в шутку называла себя женой декабриста. Хочу сказать, что я многим обязан жене, которая всегда служит мне надежным тылом и опорой. У меня двое детей и шесть внуков – я очень счастливый человек. Чувство сплоченности в семье помогает и в жизни, и в работе.