За ветром на электромобиле
Мировой рынок меди активизируют новые сектора экономики — альтернативная энергетика и производство электродвигателей. Тормозом станет дефицит сырья.
В середине этого года мировой рынок меди заштормило. Во втором квартале цены, уверенно шедшие вверх, провалились до уровня середины 2017 года и достигли 6065 долларов на тонну. Новые риски и вызовы медной подотрасли стали предметом обсуждения на традиционной конференции журнала «Металлоснабжение и сбыт» «Медь, латунь, бронза: тенденции производства и потребления», прошедшей в Екатеринбурге в конце октября.
Торговая война нарушила баланс
Основной причиной волатильности котировок стали новости о разворачивании торговой войны между Китаем и США. Под влиянием этих событий начались спекулятивные распродажи, появились негативные настроения. Кроме того, на конъюнктуру давили резкие колебания курсов американской и китайской валют.
Бурно развивающаяся экономика Китая считается главным потребителем меди в мире: в 2017 году промышленность этой страны обеспечила половину мирового спроса на медь. В основном медь используется для изготовления проводов и кабелей из них. На пике развития экономики главным драйвером спроса на этот вид продукции был строительный сектор, затем подключились предприятия, которые используют медь при изготовлении бытовой техники — кондиционеров и холодильников.
Потребление меди «вне Китая» в 2017 году выглядело следующим образом: на Западную Европу пришлось около 23%, на Восточную и Центральную Европу — 7%, США — 14%, другие страны Северной Америки — 5%, Японию — 9%, другие страны Азии — 37%, остальные регионы — 5%.
В этом году появились предпосылки для изменения географии потребления, считает директор Центра экономического прогнозирования АО «Газпромбанк» Айрат Халиков:
— Среди аналитиков сформировался консенсус о том, что другие страны будут обеспечивать гораздо больший вклад в прирост потребления меди, нежели Китай. Это связано с ростом потребления меди в новых секторах — возобновляемой энергетике и производстве электротранспорта на аккумуляторах. Если раньше проекты в этих отраслях рассматривались в качестве экспериментов, то в прошлом году стало очевидно, что у мировой возобновляемой энергетики и электротранспорта есть будущее: некоторые солнечные ветровые электростанции впервые показали рентабельность и конкурентоспособность по сравнению с угольными электростанциями, в возобновляемой энергетике появились проекты без поддержки государства. До этого солнечные и ветровые электростанции строили лишь благодаря субсидиям государств или различным программам по взиманию платы за выброс углекислого газа с тепловых электростанций. В 2017 году впервые появились данные о рентабельности: в мире уже есть солнечные электростанции с себестоимостью полного жизненного цикла в районе 4 центов за киловатт•час. В ближайшие годы самый большой рост в возобновляемой энергетике ожидается на Ближнем Востоке, в Индии, США и Африке. В этих странах уже вводятся проекты по формированию государственных тендеров с себестоимостью киловатт•часа в 2 — 3 цента. Это может кардинально изменить баланс в энергетике. Ну а для строительства электромобиля требуется в 4 — 5 раз больше меди, чем при производстве автомобиля с двигателем внутреннего сгорания.
Но и Китай в стороне не останется, отмечает Айрат Халиков: «До сих пор отрасль возобновляемой энергетики здесь развивалась благодаря поддержке государства, которое пыталось очистить воздух, отравленный выхлопами угольных электростанций, сейчас сектор будет расти в том числе исходя из экономических предпосылок».
При реализации этого тренда серьезным вызовом станут диспропорции, связанные с сырьевой базой. Ожидается, что в 2019 — 2020 годах рынок столкнется с дефицитом концентрата: «Объемы производства будут ниже, чем спрос на него, и эти объемы будут закрываться за счет использования медного лома, что негативно повлияет на производство меди, удорожит себестоимость, ухудшит качество», — отмечает Айрат Халиков.
Впрочем, многое будет зависеть от динамики мировых цен на медь.
— Текущий уровень цен может замедлить рост инвестиций в горнодобывающие проекты. Уровень цены, с которого компании начинают наращивать вложения в разработку месторождений, должен быть не ниже 7,5 — 8 тыс. долларов. При такой цене с учетом стоимости кредитования компании будут вкладываться в новые шахты, в новые мощности по добыче меди в объеме, достаточном, чтобы удовлетворить спрос, — говорит эксперт Газпромбанка.
В среднесрочной перспективе большинство аналитиков сходится в том, что рынок будет сбалансированным. Падение цены на медь в середине 2018 года было в значительной степени вызвано настроениями участников рынка, а не реальным ухудшением баланса спроса и предложения.
Внутренняя стагнация
На внутреннем рынке страны, по расчетам директора института «Цветметобработка» Юрия Райкова, на уровне первого передела рафинированной меди на катанку приходится 74% потребления, трубы — 10%, прокат — 12%, заготовку — 4%. Генератором спроса остается строительный сектор — 31% конечного потребления, производство товаров и оборудования берет 24%, электросети — 24%, транспорт — 11%, машиностроение — 10%.
Производство проката меди и медных сплавов последние два года держится на уровне 60 тыс. тонн: 37% выпускает КУМЗ; 36,1% — Кировский завод по обработке цветных металлов; 11,7% — Гайский завод ОЦМ; 11,6% — Ревдинский ОЦМ.
В производстве катодов, по оценке Юрия Райкова, в 2017 году лидирует УГМК — около 420 тыс. тонн, Норильский никель — 378 тыс. тонн, РМК — 184 тыс. тонн.
В мире снизилось, как производство, так и потребление свинца, но незначительно
Кроме общих экономических факторов (низкого уровня восстановления деловой активности) на потребление давят специфичные, в частности усиление конкуренции с алюминием. В прошлом году Русал пролоббировал утверждение нового ГОСТа по алюминиевым проводам. В результате, по словам генерального директора компании «Элкат» Максима Третьякова, сфера применения алюминиевой проводки расширилась в самом материалоемком сегменте кабельно-проводниковой продукции (КПП) — установочных проводах, а это около 40 тыс. тонн годового потребления меди.
Сказывается также снижение спроса на катанку со стороны кабельщиков по причине снижения темпов роста продаж и выпуска КПП. Вклад в негатив вносит и удорожание лома в связи с циклическим сокращением ломообразования до 2025 года, говорит Максим Третьяков.
Стратегии производители проката строят на улучшении качества продукции за счет технического перевооружения и повышения эффективности внутренних бизнес-процессов. Так, по словам директора по маркетингу и продажам УГМК-ОЦМ Татьяны Кучиной, для повышения эффективности продаж в 2018 году в компании реструктурировали дирекцию по продажам и маркетингу: с построения каналов сбыта продукции по региональному признаку перешли на деление по каналам продаж (постоянные клиенты, активные продажи, корпоративные клиенты, металлотрейдеры). Одним из основных каналов сбыта УГМК-ОЦМ является дилерская сеть, и ее развитие позволяет охватить большое количество потребителей из разных отраслей промышленности и территориальной принадлежности с учетом их индивидуальных требований, считает Татьяна Кучина. Дальнейшие планы компания связывает с расширением ассортимента, повышением качества продукции, участием в тендерах, развитием контактов с предприятиями судостроительной отрасли, участием в выставочной деятельности.
Цены почти на все группы цветных металлов пошли вниз
По данным Росстата, индекс промышленного производства в добыче руд цветных металлов в сентябре составил 108,4% к сентябрю 2017 года. Индекс производства основных драгоценных металлов и прочих цветных металлов — 86,8%.
Общемировой выпуск алюминия, по данным International Aluminium Institute, за девять месяцев 2018 года почти достиг 48 млн тонн, что на символические 0,25% выше аналогичного показателя прошлого года. Наиболее сильно производство выросло в августе (плюс 4% к августу 2017 года), а сократилось в январе (минус 3,9% к январю 2017 года). С января по сентябрь цена на алюминий на Лондонской бирже металлов упала на 8,6%, и в сентябре составила 2023 доллара за тонну (минус 5% к цене сентября 2017 года).
По данным Росстата, в сентябре общероссийский объем производства алюминия в первичных формах к сентябрю прошлого года вырос на 32,9%, а за девять месяцев текущего года — на 12% против аналогичного периода прошлого года. Производство алюминиевой проволоки сократилось в сентябре на 5,6%, но с начала года прибавило 3,9%.
В натуральном выражении Росстат данных по выпуску не публикует.
Данные об общемировом производстве меди доступны только за январь — июль текущего года: показатель увеличился на 1,5% относительно аналогичного периода 2017 года до 13 672 тыс. тонн (данные The International Copper Study Group). За тот же период потребление меди выросло на 1,3% до 13 829 тыс. тонн. Стоимость меди на международном рынке с начала года сократилась почти на 15% и составила в сентябре 6020,03 доллара за тонну (минус 11,4% к сентябрю 2017 года).
Мировое производство цинка в январе — августе выросло на 0,7% относительно аналогичного периода 2017 года и составило 8687 тыс. тонн, потребление сократилось на 0,12% до 8979 тыс. тонн (источник: International Lead and Zinc Study Group). На Лондонской бирже металлов цинк в сентябре торговался по цене 2433,2 доллара за тонну, что почти на треть (29,4%) меньше, чем в январе текущего года (но к сентябрю 2017 года цена сжалась на четверть).
Производство свинца упало на 0,6% до 7593 тыс. тонн, потребление — на 0,6% до 7707 тыс. тонн. За тонну металла давали 2028,23 доллара, что на 21,7% меньше январского значения (к маю 2017 года спад составил 19%).
Стратегический запас
Риски, связанные с дефицитом сырья, в медной промышленности можно снизить только за счет последовательного расширения собственной минерально-сырьевой базы и модернизации металлургических мощностей, считает президент Русской медной компании Всеволод Левин
Президент Русской медной компании Всеволод Левин
— Какие факторы мирового рынка меди ваша компания сегодня учитывает при реализации стратегии развития?
— Мы внимательно следим за динамикой спроса и новыми проектами по добыче и переработке руды. К этим базовым факторам в текущем году добавились настроения участников рынка, которые стали играть все большую роль в ценообразовании на фоне развития политического и торгового противодействия между США и Китаем. Неопределенность добавила волатильности котировкам меди, поэтому не исключено, что до конца года возможны колебания цен на металл в диапазоне 6 — 7 тыс. долларов за тонну. Что касается спроса, мы разделяем ожидания его роста, причем не только за счет традиционных отраслей-потребителей — строительства, машиностроения, электроники, автомобильной промышленности.
Ведущим драйвером станет, на наш взгляд, производство электрокаров. Для них требуется в несколько раз больше меди, чем для авто с двигателем внутреннего сгорания. Аналитики Goldman Sachs прогнозируют, что для изготовления электромобилей до 2030 года потребуется 21,8 млн тонн меди. На наш взгляд, этот прогноз выглядит вполне реалистичным на фоне недавних новостей из Германии, где местное правительство заявило, что к 2030 году все новые автомобили, зарегистрированные в стране, должны быть оснащены экологически чистыми силовыми установками.
— Аналитики обещают дефицит концентрата в 2019 — 2020 годах. Это оправдано?
— В результате роста цен с конца 2016 года наметилась тенденция возвращения инвестиций в проекты по добыче меди. Поток новых крупных проектов по добыче и обогащению руды с производительностью более 100 тыс. тонн в год, запускаемых в 2018 — 2022 годах, значительно расширился. Однако в целом объемы добычи меди и производства медного концентрата в этот период будут увеличиваться незначительными темпами. Поэтому даже с учетом всех проектов разработки их будет недостаточно для обеспечения загрузки существующих и проектируемых медеплавильных мощностей.
— Как РМК готовится ответить на этот вызов в долгосрочной перспективе?
— Мы разделяем мнение аналитиков о том, что в средне- и долгосрочной перспективе добыча меди будет снижаться, поскольку ее запасы в мире ограничены, а себестоимость добычи растет по мере истощения действующих месторождений с высоким содержанием металла. А разведка новых месторождений требует значительных инвестиций и занимает длительное время.
В соответствии с нашим представлением, со временем на рынке меди все острее начнет ощущаться нехватка сырья. В результате с 2020 года вследствие постепенного истощения действующих месторождений, отсрочки ввода новых проектов в период низких цен и постепенного восстановления спроса прогнозируется дефицит рафинированной меди. В 2022 году он может превысить 210 тыс. тонн и продолжить рост, вызывая повышение цен.
Осознавая эти риски, мы последовательно расширяем собственную минерально-сырьевую базу и модернизируем металлургические мощности, чтобы всегда иметь возможность выйти на рынок с актуальным предложением.
Так, недавно РМК приобрела права на разработку Малмыжского месторождения меди и золота в Хабаровском крае. Благодаря новому активу наши запасы меди составили около 12 млн тонн, что ощутимо укрепило рыночные позиции компании.
— Какие научно-технологические решения и стратегии в современных условиях позволяют сделать инвестиции в проекты, связанные с добычей сырья, эффективными?
— К главным вызовам, с которыми сталкиваются производители при освоении новых месторождений, мы относим снижение доли полезного компонента в руде и их географическое расположение. Все это оказывает существенное влияние на экономику проектов. Каждый объект требует глубокой проработки и изучения. Прежде чем приступить к отработке месторождения, мы привлекаем большое количество научных и технических специалистов из ведущих проектных институтов, производителей оборудования, которые изучают множество параметров, проводят расчеты и исследования. Только после получения полной картины можно принимать решение об освоении того или иного месторождения.
Также мы уделяем достаточно большое внимание цифровизации наших предприятий, что позволяет им становиться более эффективными, а значит, и конкурентоспособными. В среднем по Группе РМК автоматизация основных технологических процессов на предприятиях достигает 75%, что, по оценкам наших специалистов, является достаточно высоким показателем для отрасли.
В течение ближайших лет будет завершена плановая автоматизация действующих горно-обогатительных комбинатов и металлургических заводов. Еще одним масштабным шагом станет внедрение системы управления техническим обслуживанием и ремонтом оборудования. В конечном итоге в РМК появится единое информационное поле с центром в Екатеринбурге, куда будет поступать информация о производственных процессах с каждого предприятия.
— В последние годы РМК анонсировала запуск нескольких крупных инвестиционных проектов, связанных с разработкой новых месторождений, переработкой и повышением мощностей действующих производств. Как идет их реализация в 2018 году?
— Наш приоритетный проект сегодня — строительство Томинского горно-обогатительного комбината. Согласно утвержденному графику, плану горных работ и имеющимся разрешениям, мы ведем разработку карьеров и строим капитальные объекты обогатительной фабрики. В конце 2019 года планируем запустить первую очередь комбината, весной 2020-го — вторую.
В ноябре должен состояться запуск второго из трех новых конвертеров Kumera на заводе «Карабашмедь». Проект позволит повысить производительность предприятия до 150 тыс. тонн черновой меди в год.
На Кыштымском медеэлектролитном заводе в активной фазе находится проект организации единственного в России производства электролитической медной фольги. Основная часть технологического оборудования уже законтрактована. Новый цех мощностью 1200 тонн фольги в год полностью покроет потребности российского рынка в этом продукте. В базу потенциальных потребителей уже вошли более десятка предприятий отечественной электронной промышленности.
Параллельно мы прорабатываем запуск новых проектов. Один из них — организация производства катодной меди на площадке Михеевского горно-обогатительного комбината. Это позволит оптимизировать транспортные издержки и выпускать биржевой продукт с большей добавленной стоимостью. С реализацией проекта наши мощности по выпуску катодной меди возрастут почти наполовину — до 320 тыс. тонн в год. Таким образом, у нас появится больше возможностей гибко реагировать на запросы рынка и снизится зависимость от спроса на медный концентрат со стороны Китая — крупнейшего в мире потребителя медного концентрата.
Expert Online
